…всегда это утверждал и продолжаю утверждать.
Я прихожу в музей русского импрессионизма в который раз…
Уникальная выставка «Импрессионизм в авангарде», сейчас не менее уникальная выставка Давида Бурлюка, «Слово мне!»
Имена-то знакомые: тот же Бурлюк, его работа и в «Авангарде» была, тот же Куприн, Лентулов, Гончарова, Ларионов, Явленский...
Но потрясает в который раз география. Вот, усадьба в Белкино, Кончаловский – картина, оказывается, из музея истории города Обнинска. И это дает некую надежду, что еще раз я эту картину увижу «живьем», если Бог даст.
Но сколько работ Давида Бурлюка с какой-то совершенно безумной географией я сейчас вижу? Уфа, Нью-Йорк, Вольск, Япония, Серпухов, Красноярск. А «Авангард»? Пермь, Орск, Саранск, Германия, США, Франция.
Хорошо, в Красноярске я был. И в Серпухове тоже. И может быть, и ещё доеду. Но, Нью-Йорк, Япония – это уже сложнее. Мадрид, Вена, Берлин, какие-то провинциальные европейские галереи, куда каким-то чертом занесло картины наших русских художников.
И ещё – не только галереи. Ещё огромное количество работ из частных коллекций.
И опять же Америка, Европа, Япония…
Понимаю: самостоятельно - никогда ты сам всё это не объедешь. А в частные собрания – ещё и не попадёшь. И огромное спасибо специалистам музея русского импрессионизма, которые устраивают для нас эти прекрасные выставки.
Выставки, прекрасно оформленные, профессионально подготовленные, с великолепной развеской полотен – просто нет слов. Я подобное, если не брать Главный Штаб в Санкт-Петербурге, видел только в Вене, в «Альбертине». Пожалуй, еще в Праге и в Мадриде.
Надо, надо, просто необходимо идти!
Надо фотографировать, надо в конце концов, поделиться этим с мои народом! Потому, что… вот абсолютно неизвестно, будет ли такой шанс когда-либо ещё при моей или вашей жизни – увидеть всё это великолепие «всё и сразу»? Ходить, неспешно рассматривать, получать удовольствие, переживать, дышать этим? Потом домой, пережить, уложить – и сходить ещё раз? А может, ещё и ещё?
Вот когда это ещё раз соберут и привезут – да и будет ли оно когда-нибудь вообще?!
И самое интересное - цитата достаточного известного российского художника Дарьи Лобеевой, которая сама, внезапно, родом из Уфы.
«Удивительно! Выставка «Давид Бурлюк: Слово мне!». Несколько работ - и великолепных работ висят на стенах и подпись к ним гласит: «Башкирский- Государственный художественный музей имени Нестерова, Уфа». Я не раз, а точнее, очень много раз, достаточно часто бывала в этом музее, но никогда не видела там именно этих полотен Давида Бурлюка!»
И я продолжу мысль – я, можно сказать, всю сознательную свою жизнь провел в Третьяковке.
Я фактически не выходил оттуда, жил и спал там - и всё равно я вижу на стене несколько работ, подписанных «Давид Бурлюк», и надпись – «из собрания Третьяковской галереи». Я не видел их там ни разу! Их не выставляют, или очень редко выставляют – они в запасниках, даже несмотря на то, что Третьяковка в последние годы очень сильно расширилась, получила новое здание на Крымском Валу и вывесила массу того, что я, в своей молодости, в Лаврушинском не видел.
И, с одной стороны, я, конечно, безумно рад, что эти работы вообще есть в Третьяковской галерее, а с другой…
Просто ужас берет меня от осознания, сколько там еще в Третьяковской галерее, в Пушкинском, в Эрмитаже, в Русском музее - не висит, а лежит по кладовкам, и мы этого не увидим, если не будем посещать подобные выставки.
Да что там за примерами далеко ходить!
Это не только Давида Бурлюка касается, это не только про русскую живопись.
Сейчас в Пушкинском музее идет выставка «От Тьеполо до Каналетто и Гварди». Прекрасно! И там на стене я вижу работу Каналетто, и там я вижу работы Гварди. И - я тоже их, некоторые, никогда не видел, хотя там четко написано – из собрания Государственного музея изобразительных искусств имени А.С.Пушкина. Просто жуть берёт, сколько там ещё всего лежит в кладовках. Стеллажи. Тонны. Квадратные мили. Гигабайты.
Надо, надо, просто необходимо ходить на выставки, благо, сейчас и Пушкинский, И Третьяковка, и Эрмитаж, и Русский, и вот теперь ещё – музей Русского Импрессионизма, и галерея фонда IN ARTIBUS просто радуют великолепными выставками, каждая из которых – культурное событие.
Про Бурлюка, «Слово мне!»
Картины, которые сейчас висят на выставке Давида Бурлюка, я для вас, конечно, честно сфотографировал. Биографию Бурлюка я вам дам ниже справкой - для чего я буду переписывать своими словами Википедию?
От себя могу только добавить, что это был безумно интересный человек. И -это был безумно недооцененный человек, вот так сложилась его биография. Действительно: яркий фейерверк, провокатор, генератор идей, но попал немножко поперек жизни
Он не вписался в большевики и сочувствующие, в соцреализм, со всеми его прелестями, и в капиталистический запад толком вписаться не мог. И остался достаточно малоизвестным широкой публике, недооцененным ни здесь, ни там.
И только сейчас…
Поэтому – идём и смотрим это «вживую».
Это действительно безумное удовольствие.
Особо, для обнинских - вот Андрей Анатольевич Бурлюк уверяет, мы с ним беседовали на эту тему, что Давид Бурлюк его дальний родственник. Верю. Ибо Андрей Бурлюк тоже Гений – видимо, это семейное.
Пользуясь случаем еще раз обращаюсь к Андрею Анатольевичу Бюрлюку – бери детей и родню – и езжай! Посмотри своими глазами, равняйся! И вообще, снова и снова повторюсь: это очень красиво, интересно, прекрасно, волшебно, удивительно, неповторимо.
И остальным: ребят, ну что же вы…
До последней декады января 19-го года будет выставка. Билет 400 рэ. Прекрасно. Вперед!
Справка:
Давид Давидович Бурлюк (9 (21) июля 1882, хутор Семиротовка, Лебединский уезд, Харьковская губерния, Российская империя (ныне Сумская область, Украина) — 15 января 1967, Хэмптон-Бейз, остров Лонг-Айленд, штат Нью-Йорк, США) — русский поэт и художник украинского происхождения, один из основоположников русского футуризма.
Родился в семье агронома-самоучки Бурлюка Давида Давидовича. У него было два брата и три сестры — Владимир, Николай, Людмила, Марианна и Надежда. Владимир и Людмила стали художниками, Николай — поэтом. Они также участвовали в движении футуристов.
Изучал живопись в Германии, в Мюнхене, в «Королевской Академии» у профессора Вилли Дитца и у словенца Антона Ашбе и во Франции, в Париже, в Школе изящных искусств Кормона.
Вернувшись в Россию, в 1907—1908 Бурлюк сошёлся с левыми художниками и участвовал в художественных выставках. В 1911—1914 занимался вместе с В. В. Маяковским в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Участник футуристических сборников «Садок судей», «Пощёчина общественному вкусу» и др.
В Первую мировую войну Бурлюк не подлежал призыву, так как у него не было левого глаза. Жил в Москве, издавал стихи, сотрудничал в газетах, писал картины.
Весной 1915 года Бурлюк очутился в Уфимской губернии. За два года, проведённые здесь до отъезда, он успел создать около двухсот полотен.
В 1918 году Бурлюк чудом избежал гибели во время погромов и расстрелов анархистов в Москве и снова уехал в Уфу. В 1918—1920 он гастролировал вместе с В. Каменским и В. Маяковским по Уралу, Сибири, Дальнему Востоку. В июне 1919 года добрался до Владивостока.
В 1920 эмигрировал в Японию, где прожил два года, изучая культуру Востока и занимаясь живописью. Здесь им написано около 300 картин на японские мотивы, денег от продажи которых хватило на переезд в Америку. В 1922 поселился в США.
В Нью-Йорке Бурлюк развил активность в просоветски ориентированных группах и, написав поэму к 10-летию Октябрьской революции, стремился, в частности, снискать признание в качестве «отца русского футуризма». Был постоянным автором газеты «Русский голос».
В 1956 и в 1965 гг. посещал СССР. Несмотря на его многократные предложения к изданию в СССР своих произведений, ему не удалось напечатать ни строки.
Умер 15 января 1967 года в г. Хэмптон-Бейз, штат Нью-Йорк.
